Любовь хоррор-мейкеров последних нескольких лет активно смещается в сторону деконструкции религиозного нарратива консервантов. Современные фильмы ужасов экспериментируют с традиционной подачей заевших месседжей, выворачивают картинку реальности наизнанку и решаются на откровенные провокации, пробивая бреши в классических сценарных строчках. Кажется, 2024-й год стал для всего жанра самым откровенным и разноплановым: хорроры с задором издевались над эксплуатациями, обращались к прошлому, отсылали зрителей в культовые эпохи, решались на использование кровавой расчленёнки в контексте главного сюжетного двигателя. И всё же одним из самых перспективных хорроров года оставался "Еретик" Скотта Бека и Брайана Вудса: тот самый жанровый фильм, что разрушает религиозные каноны в угоду зрелищности и переворота стабильности общественного порядка
Действия "Еретика" стартуют в маленьком городке из Колорадо, где две молодые миссионерки, сёстры Барнс и Пакстон, пытаются уверовать посторонних в свою мормонскую религию. Поиски нужного человека приводят героинь к маленькому домику на самом отшибе цивилизации: здесь живёт немолодой, но крайне харизматичный джентльмен, явно заинтересованный в учениях девушек. Назвавшийся мистером Ридом, герой Хью Гранта не так прост, как может показаться на первый взгляд: он изучает историю религии уже на протяжении десятилетий и готовит для Барнс и Пакстон зловещую игру, которая должна проверить веру девушек на прочность. Так "Еретик" перевоплощается в практически камерный, суженный триллер, ограничивающийся по большей части четырьмя стенами дома мистера Рида
Ведущий конфликт фильма - столкновение загадочного отшельника и дуэта молодых девушек, схватка начитанности и наивности, отчаяния и веры в лучший исход будущего. Герой Хью Гранта с порога же вступает с главными героинями в психологическую войну: взгляды и мнения на одну и ту же культурную ячейку неизменно противопоставляются, а недоверие к незнакомцу переходит в маниакальную паранойю. И чем дальше Скотт Бек с Брайаном Вудсом погружают зрителей в чертоги разума антагониста, тем сильнее его начинает опасаться не столько пара миссионерок, сколько целевая аудитория самого фильма. А все маски с персонажей спадают уже в тот момент, когда запах черничного пирога из кухни оказывается ароматом свечи из гостиной
"Еретик" всяческим образом обманывает зрительские ожидания, намеренно водя за нос и аудиторию, и миссионерок. Картина не изобилует банальными вводными и клишированными деталями, отказывается от традиционного для хоррор-жанра приёма "скримера" и до последнего не предрасполагает себя к определённой жанровой прослойке. Мистика или реализм - тут мистер Рид помыкает уже каждой деталью, относящейся к прошлому главных героинь. А сама религия, тем же временем, обыгрывается дуэтом Бека и Вудса не столько в саркастичных, сколько в двойственных тонах, будто бы перекидывая в центре теннисного корта мячик в виде ментальной оболочки сестёр Барнс и Пакстон
Сам злодей Хью Гранта хочет сломить своих заложников не физически, но морально: мормонты, новые последователи Церкви Иисуса Христа, в картине выступают угнетаемыми, порицаемыми обществом в лице мистера Рида. В то время пока сам мистер Рид обращается к главнейшей вере повседневности - истине: но как нащупать истину, когда проповедует её не доблестный священник или невинная миссионерка, а обезумевший отшельник, обманом проверяющий зрителей на веру не столько в религию, сколько в мистические силы? Обман в "Еретике" присутствует везде, но обойти стороной его сможет лишь самый подготовленный и насмотренный зритель
К слову, тандем Скотта Бека и Брайана Вудса, как огромных поклонников американской поп-культуры, не откатывает "Еретика" к стороне фальшивых и морализаторских фильмов-нравоучений консервативных укладов. Их картина дышит повседневной жизнью и разбрасывается точечными отсылками на самых неоднозначных представителей мира музыки, кино, игр (настольных), комиксов, литературы и даже философии. Антагонист Хью Гранта на постоянной основе сопоставляет отсутствие истины у новых религиозных течений с авторскими правонарушениями, воровством единиц искусства и обманом потребителей. "Еретик" доносит до аудитории простые мысли об отрицательных параметрах фатализма с помощью современных поп-культурных частиц, что само по себе - гигантский жанровый прецедент
Однако двигатель зрительского внимания "Еретика" - не столько выворачиваемый религиозный нарратив (близкий по уровню настроя к фанатизму), сколько неповторимая харизма Хью Гранта, отыгрывающего свою самую зловещую партитуру за всю фильмографию. Мистер Рид проворен, начитан, самовлюблён и чертовски опасен: он вызывает паническую тревогу не действиями, но словами, частой иронией и погружением героев в транс. Впрочем, даже после сбрасывания всех масок злодей Гранта остаётся традиционным английским джентльменом, в то же время считаемым себя умнее и пронырливее главных героинь. Очарование и обаяние мистера Рида вызывает двойную порцию тревоги, а нарциссизм персонажа, как уже не сложно догадаться, рискует разыграть с ним самую зловещую шутку
"Еретик" - это двухчасовая игра со зрительскими ожиданиями, каждая сюжетная секвенция которой представляет разноплановый тонус психологической схватки фанатизма и радикализма. Вопрос веры часто ставится режиссёрским дуэтом под сомнение, но в конце концов все вводные картины стискивают в кульминации самые первостепенные человеческие чувства и эмоции. Курсируя повествование между религиозным триллером и около-мистическим хоррором, всё действие которого сводится к нахождению в тёмном подвале антагониста, "Еретик" намеренно отказывается от излишней претенциозности и превозносит на самый верх то самое невинное чудо: но не божественное, а самое настоящее, неподдельное, воистину человеческое и доступное каждому из нас. Пускай лента и могла выжать из сценарных корней гораздо больше сока, она до последнего не изменяет всем конъюнктурам Бека и Вудса, где бунтарскому духу банального зла противостоит не религия, а добро
